Последние мечты - Страница 4

К оглавлению

Над площадями полн величий

Колоколов ночной псалом,

А утром, в сквере, голос птичий

Так бодро-весел за окном.

1917

ГОЛОС ИНЫХ МИРОВ

Пусть мучит жизнь, и день, что прожит,

Отзвучьем горьких дум тревожит,

И душу скорбь коварно гложет;

Взгляни в ночные небеса,

Где пала звездная роса,

Где Млечный Путь, как полоса,

Пролег и свет на светы множит;

Вглядись покорно в чудеса,—

И Вечность нежно уничтожит

В тебе земные голоса,

Бессонной памяти положит

Повязку мрака на глаза;

Застынет, не упав, слеза,

И миг в безбрежном изнеможет!

Целит священная безбрежность

Всю боль, всю алчность, всю мятежность,

Смиряя властно безнадежность

Мечтой иного бытия!

Ночь, тайн созданья не тая,

Бессчетных звезд лучи струя,

Гласит, что с нами рядом — смежность

Других миров, что там — края,

Где тоже есть любовь и нежность,

И смерть и жизнь, — кто знает, чья?

Что небо — только порубежность

Планетных сфер, даль — колея,

Что сонмы солнц и наше «я»

Влечет в пространстве — Неизбежность!

23 сентября 1917

ОБРАЗЫ СВЯТЫЕ

БИБЛИЯ

О, книга книг! Кто не изведал,

В своей изменчивой судьбе,

Как ты целишь того, кто предал

Свой утомленный дух — тебе!

В чреде видений неизменных,

Как совершенна и чиста —

Твоих страниц проникновенных

Младенческая простота!

Не меркнут образы святые,

Однажды вызваны тобой:

Пред Евой — искушенье Змия,

С голубкой возвращенной — Ной!

Все, в страшный час, в горах, застыли

Отец и сын, костер сложив;

Жив облик женственной Рахили,

Израиль-богоборец — жив!

И кто, житейское отбросив,

Не плакал, в детстве, прочитав,

Как братьев обнимал Иосиф

На высоте честей и слав!

Кто проникал, не пламенея,

Веков таинственную даль,

Познав сиянье Моисея,

С горы несущего скрижаль!

Резец, и карандаш, и кисти,

И струны, и певучий стих —

Еще светлей, еще лучистей

Творят ряд образов твоих!

Какой поэт, какой художник

К тебе не приходил, любя:

Еврей, христианин, безбожник,

Все, все учились у тебя!

И сколько мыслей гениальных

С тобой невидимо слиты:

Сквозь блеск твоих страниц кристальных

Нам светят гениев мечты.

Ты вечно новой, век за веком,

За годом год, за мигом миг,

Встаешь — алтарь пред человеком,

О Библия! о книга книг!

Ты — правда тайны сокровенной,

Ты — откровенье, ты — завет,

Всевышним данный всей вселенной

Для прошлых и грядущих лет!

1918

ТРИ ЯБЛОКА

Три яблока, излюбленных преданьем,

Три символа земного мятежа,

В саду веков, воссозданном сознаньем,

Они горят, под ветром грез дрожа.

Ты, яблоко губительное Евы!

Ты вырвало из глаз эдемский свет,

На нас обрушив божеские гневы,—

Но было то — восстанье на запрет!

Другое—яблоко Вильгельма Теля,—

Свободы весть промчало над землей:

Одной стрелой в родного сына целя,

Стрелок в тиранов метился другой!

А третье — третье яблоко Ньютона;

Оно упало в час своей поры,

И понял ум незыблемость закона,

Что движет землю, небо и миры.

То третье яблоко вернуло рай нам,

Сравняло всех, владыку и раба,

Открыло нам дорогу к вечным тайнам,

Чтоб не страшила больше — и Судьба!

1916

АРИАДНА

ЖАЛОБА ФЕССЕЯ

Ариадна! Ариадна!

Ты, кого я на песке,

Где-то, в бездне беспощадной

Моря, бросил вдалеке!

Златоокая царевна!

Ты, кто мне вручила нить,

Чтобы путь во тьме бездневной

Лабиринта различить!

Дочь угрюмого Миноса!

Ты, кто ночью, во дворце,

Подошла — светловолосой

Тенью, с тайной на лице!

Дева мудрая и жрица

Мне неведомых богов,

В царстве вражьем, чья столица

На меня ковала ков!

И — возлюбленная! тело,

Мне предавшая вполне,

В час, когда ладья летела

По зыбям, с волны к волне!

Где ты? С кем ты? Что сказала,

Видя пенную корму,

Что, качаясь, прорезала

Заревую полутьму?

Что подумала о друге,

Кто тебя, тобой спасен,

Предал — плата за услуги!—

Обманул твой мирный сон?

Стала ль ты добычей зверя

Иль змеей уязвлена,—

Страшной истине не веря,

Но поверить ей должна?

Ты клянешь иль кличешь, плача,

Жалко кудри теребя?

Или, — горькая удача!—

Принял бог лесной тебя?

Ах! ждала ль тебя могила,

Иль обжег тебя венец,—

За тебя Судьба отметила:

В море сгинул мой отец!

Я с подругой нелюбимой

Дни влачу, но — реешь ты

Возле ложа, еле зримый

Призрак, в глубях темноты!

Мне покорствуют Афины;

Но отдать я был бы рад

Эту власть за твой единый

Поцелуй иль нежный взгляд!

Победитель Минотавра,

Славен я! Но мой висок

Осребрен: под сенью лавра

Жизнь я бросил на песок!

Бросил, дерзкий! и изменой

За спасенье заплатил…

Белый остров, белой пеной

Ты ль мне кудри убелил?

1917

АРИАДНА

Во дворце Афинском, скорбно мрачен,

Спит Фессей и видит вещий сон:

В теми вод белеет Накс; прозрачен

Воздух ночи; в звездах небосклон.

В страхе, встретя вкруг песок прибрежий,

Чуть привстав, царевна смотрит вниз;

А над ней, прекрасен, светел — свежий

Хмель меж кудрей — юный Дионис.